Последняя сессия [СИ] - Дмитрий Головёнкин

— Спокойно Бык, скоро приедет, — ответил Лёха.

— Ты в этом так уверен? А если он не приедет? Если кинул? Я тогда самолично ему кости поломаю…

— Говорю тебе, успокойся Витёк! Приедет. Уж больно он настаивал на этой тёплой встрече. Не понимаю только почему…..

Они потоптались возле машин, негромко переговариваясь. Потом Лёха с Быком решили осмотреться, что и как вокруг, пока ещё не подъехали те, с кем им предстоит пообщаться. И пока оставалось неизвестным, чем могло закончиться это общение, но парни были готовы ко всему.

— Пацаны, побудьте здесь! Мы с Витьком посмотрим, что тут к чему, — сказал Лёха парням. И они, неторопясь, зашагали вглубь кладбища.

Они шли бок о бок с поднятыми воротниками курток, засунув руки в карманы. Изо рта шёл пар. Морозец крепчал к ночи. Под ботинками поскрипывал снег.

— Слышь, Витамин, вот скажи мне, а чего ты во всё это влез, а? — неожиданно спросил его Бык.

— О чём ты? — переспросил Лёха. — Ты про этого отморозка что ли?

— Да не-е, — хрипло ответил Бык. — Я всё давно хотел тебя спросить, чего ты с этими тёмными делами связался? Зачем тебе это? Чё нормально работать не стал?

Лёха молча шёл вперёд. Потом он покачал головой.

— Не знаю. Я уже и не помню, как это всё вышло.

— Ну а всё же? — настаивал Витя.

— Ну а как это обычно бывает? Тебе ли не знать? Всё с малого начиналось, потом затянуло.

Они шли, разговаривая, но в то же время внимательно осматривали местность.

— А ты не подумывал сойти?

— Чего ты несёшь, Витёк?

— А что? Я вот например задумывался об этом. неужели мне всю жизнь кулаками махать, да лохов прижимать? Я вот, например, творческая натура….

— Ха! Ты? — засмеялся Витамин. — Творческая?

— Да! Я!

— Не смеши меня, Бык! С такой физиономией как у тебя только стихи и писать или картины рисовать…

— А что?

— Ну-ну! — смеялся Лёха. — Ты давно в зеркало смотрелся? С таким лицом тока народ пугать. Да к тому же не бритый…..

— А чё? — возмутился Бык. — Я может, в кино могу сниматься. Там такой типаж сейчас востребован. А чё? В самом деле! Точняк, пробьюсь в кино. Стопудняк!

— Опустись с небес на землю, Витя! То, чем мы сейчас занимаемся — это и есть творчество! Вот она жизнь-то! Не в кино! Расти, поднимайся. Голова есть — добьёшься многого.

Бык покачал головой.

— Нет, Лёха! Тут ты не прав. Не жизнь это. Так — мелочность. Деньги, тачки, тёлки — это всё конечно да. Но что мы о себе на земле оставим? Что? Да нихрена мы не оставим. Едва нас не станет о нас позабудут.

— Э-э, Брат! Ты не перегрелся? — пошутил Лёха и попытался дотронуться ладонью до лба Быка. Но тот отстранился.

— Ты шутишь, Витамин, а я серьёзно говорю. Вот мы сейчас шатаемся с тобой ночью по кладбищу, на холоде… а оно стоит того? Стоит ли так жить? Так рисковать? Я не перегрелся, но меня всё чаще посещают мысли о том, что мне хочется сделать в жизни что-то такое, чтобы меня помнили. Пусть не столетия, но мне не хочется кануть в вечность серой тенью. Я хочу достичь чего-то особенного. Не это жизнь — слоняться, как шпана по кладбищам и по барам в компании быков, как я.

— Шпана? — покосился на него Витамин. — Шпана? Бык, здесь с тобой рядом люди, которые не похожи на тех людей, что окружают тебя на улице каждый день. Там лицемеры. Здесь же с нами люди, которые не бросают слов на ветер, которые отвечают за свои слова. и которые не станут малодушничать. Малодушные, ты сам знаешь, долго не живут. Так не это ли жизнь?

Бык промолчал.

Они отошли достаточно далеко от машин, у которых остались их друзья. Свет от фар уже не доставал до сюда и Витамин с Витей остановились в потёмках. Вокруг стояли безмолвные кресты. И было тихо.

— Лёх, а что за фрукт стрелку то нам забил? — спросил Витя. — Серьёзный человек?

— Ты смеёшься? — ответил Лёха. — Чудак какой-то. Но упёртый. Давай, говорит, стрелу забьём, давай забьём! Так настаивал, что я не смог ему отказать.

Он засмеялся.

— А что ты так беспокоишься?

— Да я не беспокоюсь, просто пытаюсь понять, чем опять всё это закончиться…

— Стареешь, Бык, — хмыкнул Лёха.

Внезапно громкий треск раздался где-то неподалёку. В небо с громким карканьем поднялась стая разбуженных ворон. Парни, оставшиеся у машин, как по команде достали из-под курток оружие и замерли, вглядываясь в темноту.

Лёха и Бык тоже выхватили из-за пазухи пистолеты и остановились.

— Что это было? — тревожно спросил Бык.

— Кажется, наши друзья пожаловали! — хмуро ответил Лёха, а затем крикнул остальным. — Пацаны, будьте на стрёме. Кажись лохи приехали.

Вдруг, напряжённый воздух разрезал вой. Совсем недалеко. "Волки?", — успел подумать Витамин. "Откуда здесь в городе волки?"

Совсем рядом раздался глухой рык и что-то большое тёмное кинулось на него из темноты.

— Лёха, берегись! — крикнул Бык, кинувшись наперерез.

Витамин машинально отскочил назад и тут же был сбит с ног чем-то тяжёлым. Он упал лицом в снег, выронив при этом оружие. На какой то миг от удара в глазах у него потемнело. Когда он поднялся на ноги, то обнаружил, что он остался один. Вити рядом не было.

Всю поляну огласил свирепый звериный рык. Со стороны стоявших машин, свет от фар которых слепил Лёху, слышались крики людей и пистолетные выстрелы. Витамин побежал назад к машинам. Фары слепили и он ничего не видел, что происходило там, где были его друзья.

Он видел что-то… Но не мог понять что. Вся поляна превратилась в ад: крики ужаса, стоны, выстрелы, мат, рычание, вой….

По дороге он споткнулся обо что-то и когда посмотрел себе под ноги, то увидел тело круглолицего паренька, Коляна. У него было разорвано горло и тёмная, почти чёрная кровь фонтаном била из огромной раны.

В ужасе Лёха отбросил тело и помчался к машине, зажав в руке пистолет. Он слышал, что выстрелы звучат всё реже и реже.

Когда он подбежал к машине, то увидел мёртвые тела друзей, раскиданные по поляне перед машинами. Грудные клетки были разодраны, а у некоторых вспороты животы, из которых на белый снег вываливались, дымящиеся внутренности. Витамин ещё слышал голоса некоторых из парней, отбежавших от машин в темноту и палящих без разбору, пытаясь попасть в неведомых врагов.

Вдруг он услышал еле различимый стон. Он бросил взгляд в сторону, откуда он доносился, и увидел Быка, лежащего возле Нисана Патрол. Тот спиной прислонился к большому колесу джипа, а правой рукой зажимал ужасную рану на животе, из которой лила кровь. Кровь лила прямо через пальцы и снег вокруг него был весь красный.

Лёха кинулся к нему и осторожно поднял друга. Бык захрипел от боли и обхватил его за шею.